Одной из характерных особенностей жизни российских купцов и промышленников являлись их пожертвования на развитие образования, нужды церквей и монастырей, проявление забо­ты о больных, сиротах, престарелых, одним сло­вом, стремление творить «благие дела».

Исследователи не раз отмечали, что это явле­ние, вплоть до последнего времени, почти не изу­чалось, а если иногда и упоминалось, то «единст­венно для критики «фарисейской личины» гос­подствующих классов дооктябрьской России».

Документы свидетельствуют о том, что пред­приниматели Севера не отставали от своих рос­сийских собратьев и систематически делали раз­личные по размерам и форме пожертвования на различные нужды Архангельска и всей губернии.

В числе крупных архангельских меценатов были П.К. Куйкин, А.В. Булычев, Я.А. Беляевский, П.П. Амосов, пинежские купцы Володины и мно­гие другие.

С некоторой долей условности можно выде­лить три основных направления благотворитель­ных деяний архангельских купцов: поддержка народного образования: (сооружение школ, учи­лищ, выделение специальных стипендий для нуждающихся), создание богаделен и всемерная помощь церквям и монастырям.

На этом благородном поприще отличились разные поколения деловых архангельских людей.

Уже купцы первого поколения города, кото­рые являлись, как правило, выходцами из крес­тьян, совершали многие акты благотворения. Так, например, бывший карбасник, т.е. человек, перевозивший на своих небольших карбасах грузы и товары из Холмогор в Архангельск и об­ратно и постепенно выбившийся в мир большо­го бизнеса, Н.С. КРЫЛОВ участвовал своими средствами в закладке фундамента каменной Боровской-Успенской церкви. В 1761 году он на свои деньги вылил для нее колокол весом более 117 пудов. В это же время купец соорудил при­дел к кафедральному собору и пожертвовал для него золотой крест весом в 3 фунта.

Систематически выделял деньги для упомяну­тых целей Петр Кузьмич КУЙКИН. Только в 50-е годы XIX века он пожертвовал 10 ООО рублей на устройство богадельни в губернском центре, в которой содержалось 70 человек. 12 человек в этой богадельне он взял на свое содержание, внеся в городской банк 10 ООО рублей, проценты с которых шли в бюджет заведения. В 1858 году Петр Кузьмич приобрел за 12 ООО рублей дом для создания женского училища. В эти же годы купец построил на свои средства придел к Михайлов­ской церкви Архангельска, выделил 3000 рублей на устройство церкви при архангельской тюрьме, 500 рублей — на учреждение женского училища в г. Онеге. И это только отдельные примеры из многолетней благотворительной деятельности известного и уважаемого в городе человека.

Уникальным в своем роде явился дар Архан­гельску, который предоставил городу торгующий крестьянин из Заостровья, совладелец одного из лесозаводов П.П. АМОСОВ. Он завещал 100 000 рублей на устройство дома трудолюбия. Причем 20 000 он положил на сооружение дома, а 80 ты­сяч, согласно его воле, должны были оставаться неприкосновенными, и проценты с них идти на содержание дома. Выполняя волю усопшего, го­родская дума приобрела каменный дом на набе­режной (бывший дом полковника А.Я. Карцева).

Вскоре после передачи здания в распоряже­ние городской думы было создано попечитель­ское общество о доме трудолюбия, и 14 февра­ля 1898 года утвердили его устав. Общество ставило своей целью «оказывать срочную, по воз­можности недолговременную помощь бездом­ным, выброшенным из больниц и не имеющим еще заработка, освобожденным из мест заклю­чения по отбытии наказания, всякому вообще, впавшему в крайнюю бедность, посредством предоставления им труда и приюта впредь до бо­лее прочного устройства их судьбы».

Такую же сумму П. Амосов предоставил в распоряжение архангельского епархиального ве­домства. Эти средства были распределены меж­ду 82 храмами губернии. Наиболее значитель­ные суммы — по 5000 рублей — предприниматель определил церквям родных ему приходов: Воз­несенской, Чубонаволоцкой и Островляно-Вве-денской. При этом завещатель оговорил обязан­ность последней церкви использовать часть средств в целях «вечного поминовения родного семейства моего по записанному в тех церквях синодику и служить каждую неделю заупокой­ную обедню и особую обедню 25 июня» (види­мо, в день рождения завещателя). Проявляя за­боту о своих земляках, П. Амосов передал «в вечное время» 1000 рублей в государственное кредитное учреждение, проценты же должны были выдаваться Вознесенскому волостному правлению для оказания помощи крестьянам в неурожайные годы.

Особенно крупные пожертвования сделал в пользу церкви Афанасий Васильевич БУЛЫЧЕВ. Он появился в Архангельске в 1861 году в возра­сте 34 лет и стал сначала купцом 3-й гильдии, объявив капитал 2400 рублей, вел на первых по­рах небольшую торговлю, открыв также свечное и мыловареное заведение. Постепенно из скром­ного торговца Афанасий Васильевич превратился в крупнейшего торговца хлебом. Большой заслу­гой Булычева перед северным краем явилось ос­нование в 1858 году Северодвинского речного па­роходства, вдохнувшего новую жизнь в водный транспорт на Северной Двине, Вычегде, Сухоне и Ваге. Будучи человеком религиозным, он назвал один из первых своих пароходов «Десятинный», так как десятую часть доходов от пароходства ку­пец отдавал на церкви и Соловецкий монастырь.

Замечательным памятником благотворитель­ности Афанасия Васильевича явилась устроен­ная на его средства богадельня для престарелых и убогих женщин всех сословий при Кузнечев-ском кладбище. В ответ на ходатайство семьи Бу­лычевых городская Дума 7 февраля 1892 года предоставила «городской пустопорожний учас­ток земли в количестве 5460 кв. саженей в веч­ное бесплатное пользование исключительно под устройство Благотворительного заведения». Строительство и оборудование заведения было обеспечено капиталом в сумме более 200 тыс. рублей. Не менее щедрым даром Булычев почтил Вологодскую епархию, основав в Яренском уезде Крестовоздвиженский женский монастырь. Для его существования и благоустройства купец пе­редал солидный капитал и закрепил за ним ог­ромный участок земли в размере 2500 десятин, на которых рос прекрасный строевой лес. Круп­ные суммы из своего капитала Афанасий Васильевич выделил также на строительство церквей при Шенкурском монастыре, в г. Орлове — на ро­дине купца, а также Крестового храма в Архан­гельске. Особенно много он сделал для Соловец­кого монастыря, где провел последние три года своей жизни и умер там же 8 апреля 1902 года.

200 000 рублей оставил в распоряжение Соло­вецкого монастыря купец А.В. АНАНЬИН, завещав похоронить себя на его территории.

Столь же значительные пожертвования на це­ли благотворения делали уездные купцы.

В своем духовном завещании пинежский ку­пец первой гильдии Михаил Иванович ВОЛОДИН

передал в Пинеге свой каменный дом в «полную собственность Министерства народного просве­щения с тем, чтобы в этом доме навсегда поме­щалось училище этого ведомства». Всю недви­жимость и денежные средства в сумме более 100 тысяч рублей он оставлял брату Алексею Ивановичу и племяннику Ивану Егоровичу, обя­зав их построить в Пинеге каменную богадельню под названием «Богадельня имени Евгении и Михаила Володиных» на 12 престарелых и бесприютных лиц. Значительные суммы передава­лись также для Пинежского собора, а также Вонгской, Пильегорской, Валдакурской церквей.

Подобным же образом поступил выходец из Шенкурского уезда Андрей Филиппович БЕЛЯЕВСКИЙ, завещавший крупные суммы церкви на своей родине и учредив там же богадельню своего имени.

Документы позволяют проследить, как посте­пенно высшие и местные органы власти, духо­венство начали проявлять внимание к благотво­рительной деятельности деловых людей, совер­шенствовали ее формы.

По решению городской думы, в частности, все так называемые «вечные вклады» вносились в городской общественный банк, правление кото­рого расходовало их согласно воле завещателей. В 1894 году сумма этих вкладов составляла 42 895 рублей. В их числе были вклады: П.К. Куйкина в размере 14 000, А.Я. Казакова с женой -11 150, В.Н. Кострова — 9700, В.Н. Кривоногова -9800, купчихи Т.В. Рыниной — 1400, крестьянина А. Аникеева — 500 рублей и многие другие. С це­лью поощрения подобной деятельности богатых людей, а также в знак благодарности городская дума нередко принимала решение о присвоении стипендиям, выделяемым на содержание при­зреваемых, имен их жертвователей. В 1910 году в Елизаветинской мужской богадельне было три, а в Николаевской -13 именных стипендий. В их числе были стипендии имени П.Куйкина, Т. Ры­ниной, С. Лемяхова, В. Кривоногова, Н. Дудина, И. Быкова и других.

Резонно возникает вопрос о том, каковы же побудительные мотивы благотворительности де­ловых людей Севера, что заставляло их отдавать свои немалые средства не на практические дела, связанные с бизнесом, а для помощи неимущим, из сострадания к ближним и т.п.?

К сожалению, ни духовные завещания, ни прошения купцов в городскую думу, ни другие документы не позволяют с достаточной убеди­тельностью раскрыть эту сторону их деятельности.

Исследования историков, мемуарная литера­тура, на наш взгляд, справедливо выделяют не­сколько причин благотворительности.

Одним из наиболее важных побудительных мотивов этого явления русской жизни исследо­ватели считают повышенную религиозность ку­печеского сословия, в особенности первого по­коления той или иной династии.

Русская православная натура стыдилась бо­гатства, ибо оно от бога, и ты должен поделить­ся с теми, кто обделен его щедротами. И это рас­сматривалось не только как веление сердца, но и как долг, и обязанность. «На свою деятельность, — пишет в своей книге «Москва купеческая» П.А. Бурышкин, — смотрели не только или не столько как на источник наживы, а как на выполнение за­дачи, своего рода миссию, возложенную Богом или судьбою. Про богатство говорили, что Бог его дал в пользование и потребует по нему отче­та, что выражалось отчасти и в том, что именно в купеческой среде необычайно были развиты и благотворительность, и коллекционерство, на которые смотрели как на выполнение какого-то свыше назначенного долга. Нужно сказать вооб­ще, что в России не было того «культа» богатых людей, который наблюдается в западных стра­нах. Не только в революционной среде, но и сре­ди городской интеллигенции к богатым людям было не то что неприязненное, а мало доброже­лательное отношение».

С таким пониманием своего долга было связа­но стремление состоятельных людей помочь и церкви: соорудить ка свои средства храм, отлить и подарить ему особый колокол и т.д. Подобным добродетельным актом в земной жизни купец хотел обрести благодать в загробном мире. В со­знании русского человека таким образом отра­жалась идея искупления вины за богатство, ко­торое всегда связано с грехом. Завещатель не забывал при этом почтить память своих родите­лей и ближайших родственников, а также подать своими делами пример своим наследникам. Именно поэтому купцы совершали наиболее крупные благотворительные пожертвования, на­ходясь в преклонном возрасте, и часто завещали соорудить храм на месте своего рождения или захоронения предков.

Нравственные мотивы этих деяний усматрива­ются и в том, что тот или иной предприниматель благодарил своим пожертвованием в пользу го­рода его жителей за доверие к нему, его практи­ческим общественным делам. В 1895 году купец С.Д. ЛЕМЯХОВ выделил средства на пристройку к зданию городской Николаевской богадельни с полной отделкой «на 10 призреваемых», содер­жание которых он обеспечил капиталом в разме­ре 14 800 рублей. В своем заявлении по этому поводу бывший пинежский крестьянин писал: «Будучи глубоко проникнут вниманием Архан­гельского городского общества, которое в про­должение 32 лет беспрерывно удостаивало меня выбором на различные должности по ведомству городского общественного управления, и вместе с тем, желая оказать со своей стороны посиль­ную помощь бедным гражданам Архангельска, я счел своим нравственным долгом учредить в го­родской Николаевской женской богадельне де­сять стипендий для призреваемых».

Примерно таким же образом объяснял свое желание передать в дар городу дом для призре­ния бедных купец П.К. Куйкин.

Безусловно, благотворительность подогрева­лась и честолюбием предпринимателей. Как пра­вило, обязательным условием завещателя (после его кончины) являлись регулярные поминания во время церковных служб его имени, присвоение его тому или иному заведению: богадельне, при­юту, а позднее библиотеке, картинной галерее, музею, больнице и т.д. Так в Москве появились знаменитые Третьяковская галерея, Бахрушинская, Алексеевская, Солодовниковская и другие больницы, а в Архангельской губернии — Булычевская и Беляевская богадельни, женское училище имени Петра Куйкина и мн. др.

А «в память Петра Амосова, много способст­вовавшего упрочению благосостояния кресть­ян», была названа новая волость, выделившаяся в 1900 году из Вознесенской. Она получила на­звание Пустошенско-Амосовская.

Благотворительность купцов всячески под­держивалась светскими и духовными властями, учитывалась при награждении их орденами и медалями, а также присвоении званий почетных потомственных или почетных личных граждан, коммерции советника и т.д.

Следует отметить, что часть российских исто­риков, и в особенности публицисты и журналис­ты, видят главную заслугу купечества в меценат­стве и благотворительности. Они менее всего обращают внимание на профессиональную дея­тельность и деловые качества предпринимате­лей. Ясно, что требуется четкий и взвешенный подход к освещению той и другой стороны их реальных житейских дел.